За последние месяцы мы видим постоянный неугасающий интерес со стороны США к тематике ПРО. Как и с предыдущим примером, речь идет не об активизации переговорного процесса или каких-то аналитических подходах, а о постоянных обвинениях российской стороны. В частности, последние месяцы связаны с тем, что якобы именно Российская Федерация прекратила диалог по этой проблематике с США и НАТО. 

Как отметила на брифинге в Москве официальный представитель Министерства иностранных дел России Мария Захарова, российские дипломаты не будут прекращать обращать внимание на эту тему. "Мы будем не просто оперативно реагировать, а регулярно обращаться к этой тему, потому что – неправда, то, о чем говорят",- добавила представитель российского МИД.     

В связи с утверждениями американских официальных лиц о том, что Россия в одностороннем порядке прекратила диалог с США и НАТО по противоракетной обороне, Мария Захарова напомнила, как на самом деле развивались события поэтапно.

Начать стоит с того, что именно США в 2001 г. объявили о выходе из Договора по ПРО. Это была не Российская Федерация, а США. С 2002 г. Вашингтон, уже не являясь связанным этой договоренностью, приступил к реализации своих планов по созданию глобальной противоракетной системы. Тем не менее, несмотря на такие односторонние шаги и складывающиеся условия, Россия, руководствуясь глобальной задачей минимизировать ущерб для стратегической стабильности, стремились поддерживать диалог с американцами по данной проблематике на протяжении длительного времени.

В 2007 г. на встречах с бывшим Президентом США Дж.Бушем-мл. в Хайлигендамме и в Кеннебанкпорте Президент России В.В.Путин предлагал выстраивать противоракетную защиту совместно. Думаю, американская сторона должна это помнить, это все фиксировалось. Хотела бы сказать, несмотря на наши конкретные и практические предложения, и детальные обсуждения того, каким образом можно было бы выстраивать работу на данном направлении, американская сторона от всего этого отказалась. Приезжавшие затем в Москву Госсекретарь США К.Райс и глава Пентагона Р.Гейтс со своей стороны высказали определенные встречные идеи, в частности предусматривавшие присутствие на объектах ПРО российских наблюдателей и применение технических средств контроля. Однако вскоре, даже эти свои обещания, которые в большей степени были похожи на полумеры, они  взяли обратно.

В сентябре 2013 г.  российская сторона снова передала Вашингтону предложения о том, какими нам видятся возможные развязки по проблеме ПРО. В основе российского подхода лежали гарантии ненаправленности американской ПРО против России, базирующиеся на проверяемых географических и военно-технических критериях. За прошедшие три года американцы так и не представили свою реакцию на конкретный и вполне реалистичный проект, который, на наш взгляд, в полной мере учитывал интересы безопасности самих США.

Тематика ПРО интенсивно обсуждалась в рамках профильных рабочих групп созданной в 2009 г. российско-американской Президентской комиссии. Однако в марте 2014 г. Вашингтон в одностороннем порядке заморозил ее деятельность. До сих пор это решение не было пересмотрено. Тогда же представители Министерства обороны США официально объявили, что, поскольку диалог с Россией по военной линии приостановлен, разговор с нами по проблематике ПРО также закончен. 

Буквально в мае 2016 г. Пентагон опять категорически отверг возможность предоставления юридически обязывающих гарантий ненаправленности ПРО против России. Одновременно с этим Россия была названа в числе самых опасных угроз для США.

"Сейчас мы рассмотрели двусторонний диалог Москва-Вашингтон по проблематике ПРО. При этом мы также активно продвигали диалог по этому вопросу в многостороннем формате. По нашей инициативе на Лиссабонском саммите Совета Россия-НАТО в 2010 г. главы государств и правительств дали поручение общими силами провести всеобъемлющий анализ возможных рамочных условий сотрудничества в данной сфере. Там же были достигнуты договоренности о взаимодействии по противоракетной обороне театра военных действий и о совместной оценке угроз со стороны баллистических ракет.

К сожалению, эти договоренности не привели к реальным результатам из-за принципиальных различий в подходах сторон. Позиция России предусматривала совместную разработку концепции и архитектуры противоракетного щита с нашим полноформатным участием. Потому что на наш взгляд, это суть российского подхода, – наше участие должно быть полноправным",- также отметила Мария Захарова. 

"Натовцы исповедуют другой подход. Они пошли по пути создания самостоятельной, полностью автономной ПРО с характеристиками, позволяющими ей в перспективе угрожать эффективности российских сил стратегического сдерживания. В случае наличия у нас озабоченности наши коллеги предлагают снимать их путем налаживания «практического взаимодействия». На деле, как мы поняли, оно сводилось бы к очень ограниченному информационному обмену при сохранении в неприкосновенности американской архитектуры ПРО.

Оценки угроз оказались, по сути, диаметрально противоположными. В частности, в НАТО, как и в США, предпочли делать упор на мнимых агрессивных замыслах Ирана (об этом мы тоже много говорили), тогда как мы призывали оперировать реальными фактами, которые основывались бы на реальных данных",- добавила она.