Начавшийся 27 января в Литве судебный процесс в отношении группы граждан Российской Федерации сводится к обвинениям их в попытке «незаконного изменения конституционного строя литовского государства, покушении на его независимость и территориальную целостность», а  также совершении «преступлений против человечности» и «военных преступлений» в ходе трагических событий в Вильнюсе 13 января 1991 года. Об этом заявил Уполномоченный МИД России по вопросам прав человека, демократии и верховенства права Константин Долгов на слушаниях в Общественной палате 7 апреля 2016 года по теме «Правовой аспект событий в Вильнюсе 13 января 1991 года и их последствий»

По его словам, российская оценка этих событий хорошо известна. 13 января 1991 г. из-за начавшихся столкновений возле телевизионной башни произошла трагедия. С обеих стороны погибло 14 человек, в том числе советский лейтенант В.В.Шатских. Российская сторона скорбит по всем жертвам и уверена, что необходимо тщательно расследовать гибель каждого человека, без политизации – если речь идет о беспристрастном судебном процессе и желании закрыть эту мрачную страницу истории. По мнению российских дипломатов, слушания могут пролить свет на дополнительны факты и обстоятельства, указывающие на истинных виновников трагедии 13 января 1991 года.

К сожалению, ответы на многие вопросы не получены до сих пор. Например, нет ясности в расследовании гибели упомянутого советского военнослужащего, который ночью 13 января был убит выстрелом в спину (к расследованию обстоятельств гибели В.В.Шатских Следственный комитет России сейчас решил вернуться), а также других лиц, застреленных из таких образцов огнестрельного оружия, которых никогда не было на вооружении советских спецподразделений.  Вспомним заявления тогдашнего руководителя Департамента обороны Литвы Аудрюса Буткявичуса, что жертвы январских событий «изначально планировались». О том, что «свои стреляли в своих», говорил и известный литовский правозащитник А.Палецкис.

Рассматривая правовую сторону выдвинутых против граждан России обвинений, нельзя, по мнению Константина Долгова, не видеть очевидного. События в Вильнюсе, участие в которых инкриминируется бывшим советским военнослужащим, достоверно имели место в январе 1991 г. На тот момент Литовская ССР еще не являлась независимым государством и входила в состав СССР. Это принципиальный момент в правовом смысле.

Распад Союза ССР и образование на постсоветском пространстве независимых государств представил собой не единовременный акт, а длительный процесс, причем процедура выхода республик из состава Союза ССР регулировалась союзным законодательством, в частности Законом СССР от 3 апреля 1990 года «О порядке решения вопросов, связанных с выходом союзной республики из СССР».

Константин Долгов считает, что даты обретения бывшими союзными республиками независимости не могут быть автоматически «привязаны» к принятию ими соответствующих актов/деклараций - таковые следует рассматривать лишь в качестве отправной точки процесса обретения независимости. Точкой отсчета независимости прибалтийских государств уместно считать 6 сентября 1991 г. (дата принятия Постановлений Государственного Совета Союза ССР №№ 1-ГС, 2-ГС, 3-ГС о признании независимости, соответственно, Литвы, Латвии и Эстонии). Именно после этой даты последовало коллективное признание этих Республик и их принятие в ООН.
Кроме того, бывшие советские военнослужащие обвиняются в преступлениях, предусмотренных ст.100, 103, 111, 112 и рядом других Уголовного кодекса Литвы 2000 года, причем в редакции, вступившей в силу 31 марта 2011 года, в то время как события имели место 13 января 1991 года.

Однако, согласно ст.7 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод 1950 года, никто не может быть осужден за совершение какого-либо деяния или за бездействие, которое согласно действовавшему в момент его совершения национальному или международному праву не являлось уголовным преступлением.
Аналогичные положения содержатся в ст. 11 Всеобщей декларации прав человека 1948 года и ст. 15 Международного пакта о гражданских и политических правах 1966 года.

Часть 1 ст. 3 УК Литвы содержит соответствующее этому принципу положение, согласно которому «преступность деяния и наказуемость лица определяются уголовным законом, действовавшим во время совершения деяния». Однако в п. 3 той же статьи предусмотрено исключение для ряда преступлений, по которым, в частности, обвиняются россияне. Ссылки литовской стороны в этой связи на абзац второй ст.7 Европейской конвенции 1950 года, согласно которому «настоящая статья не препятствует осуждению и наказанию любого лица за совершение какого-либо деяния или за бездействие, которое в момент его совершения являлось уголовным преступлением в соответствии с общими принципами права, признанными цивилизованными странами», не выдерживают критики.

Как известно, Европейский суд по правам человека в Постановлении от 20 октября 2015 года по делу «Василяускас против Литвы» отверг такое толкование ст.7 Конвенции, отметив, что это положение не допускает каких- либо общих исключений из правила о недопустимости принципа обратной силы закона, а предназначено для того, чтобы убедиться в отсутствии сомнений в обоснованности уголовного преследования после Второй мировой войны за совершенные во время нее преступления. Таким образом, речь идет о нарушении литовскими властями, причем на законодательном уровне, принципа недопустимости придания уголовному закону обратной силы.

"Учитывая вышеизложенное, а также опираясь на исторически достоверные данные о том, что в январе 1991 года Литва не являлась независимым суверенным государством, а входила в состав СССР, и в этом качестве никак не могла стать жертвой агрессии со стороны Москвы, как это утверждает Генпрокуратура Литвы, полагаем важным беспристрастное изучение исторических и правовых аспектов событий 1991 г. в Вильнюсе. Серьезные вопросы вызывает то, что выдвинутые в адрес россиян обвинения в совершении военных преступлений и преступлений против человечности противоречат или не соответствуют положениям международного гуманитарного права: например, IV Женевской конвенции о защите гражданского населения во время войны от 12 августа 1949 года или части III Римского статута Международного Уголовного Суда от 17.07.1998 г., а также литовскому законодательству в части, касающейся обеспечения прав и свобод человека. Учитывая данные обстоятельства, несмотря на неоднозначные результаты рассмотрения ЕСПЧ жалоб против прибалтийских государств, в том числе, например, по делу «Кононов против Латвии», представляется важным иметь в виду возможность подготовки и направления в Европейский Суд тщательно подготовленных исков",- также отметил Константин Долгов.

"Призываем также литовскую сторону, учитывая сложность дела, проявить гуманность и изменить меру пресечения Ю.Н.Мелю, страдающему тяжелым заболеванием (диабет), на более мягкую, не связанную с арестом.

Убеждены, что снижение градуса предвзятости, спокойное детальное рассмотрение всех ключевых аспектов ситуации 13 января 1991 г. судебными властями Литвы, беспристрастное разбирательство будут отвечать долгосрочным интересам российско-литовских отношений",- добавил он.